Елена Сарафанова - Поверить в чудо [трилогия]
За столом переглянулись и главы родов синхронно кивнули в ответ - это им точно бы не понравилось.
- То есть, ты пока...
- Набиваю руку. Успешно.
- А почему не доложили? Почему вы с Филиппом развели эти тайны?
- Кому докладывать? - иронично поинтересовался Тищенко. - Объезжать каждого из вас с сомнительным предложением... чего? Мы сами не знали, получится что-то у Василия или нет. Просто он чувствовал потребность использовать свой новый дар для лечения собратьев. Так был создан Центр "Домино" - абсолютно легальное учреждение, где постепенно разрабатывается метод, соединяющий в себе навыки лечебного массажа и чисто "чёрных" колдовских приёмов, - Филипп кивнул на друга. - Это пусть он объясняет. Собственно, мы лишь в начале пути, вот и не беспокоили никого из родов Совета.
- То есть, лечить нас вы не отказываетесь?
- Нет, конечно, - скривил рот Василий. - Считайте, это мы оказываем уважение вашим семьям, отодвинув их в конец очереди.
В зале ненадолго воцарилась тишина, а затем, перебивая друг друга, вновь заговорили главы родов, активно ратуя за немедленное лечение.
- Мы не хотим ждать...
- Вы завтра же начнёте принимать всех, на кого мы укажем...
- И предоставите отчёт, кто уже прошёл лечение.
- Всё должно проходить под контролем Совета.
- Тихо, господа, - прихлопнул ладонью стол Моисей Израилевич, заставив этим умолкнуть галдящих "чёрных".
В наступившей тишине яростно зазвенел голос Василия.
- Мне никто не будет указывать, что я должен делать! И кого лечить в первую очередь тоже буду решать я.
- Что? - обалдели за столом "чёрные".
- Что слышали! Это мой Центр! Я его создал. Я все силы трачу, чтобы вернуть нашим людям здоровье. Поэтому очередность лечения буду определять сам, так как вижу, кому необходима срочная помощь, а кто может и подождать.
- Охренел, Вася? - возмутились за столом.
- Это вы зажрались, мужики. Решили, раз возглавляете самые знатные рода Киева, значит, можете всё подгрести под себя и указывать мне, кому жить, а кому умирать.
- То есть, тебе это решать можно? - иронично поинтересовался глава Совета.
- Да, потому что я вижу болезнь и знаю сроки.
- Давайте не будем спорить, а просто решим, раз вы готовы предоставить людей на осмотр и лечение, как это сделать удобным для всех, - вступил в разговор Филипп. - Мы не будем прерывать уже имеющуюся очередь, тем более, что люди приезжают на лечение из других городов. Вы предоставляете нам список и карты болезней ваших людей, мы изучаем их и определяем очередность...
- Вы определяете? - возмутился один из "чёрных". - Тищенко, ты тут каким боком? Это же Вася должен...
- Сначала я, - усмехнулся Филипп. - Отсеиваю неблагонадёжных.
- По каким... э-э ...критериям? - вкрадчиво спросил Миша, чуть дёрнув головой.
- Новый дар не позволяет Василию лечить убийц, насильников, маньяков и тому подобных личностей, поэтому мои люди вначале проясняют биографии пациентов по своим каналам и отсеивают тех, кто не вызывает доверия. Затем Василий проводит диагностику и определяет очерёдность лечения.
Глава хмыкнул и, привстав из-за стола, ехидно заметил:
- Ты нам зубы не заговаривай, Филя. "Это вы сделаете, это не сделаете". Мы ведь имеем право вам приказывать, а вы с Васей обязаны подчиниться. Не нужно нам тут сказки рассказывать...
- Я не буду подстраиваться под желания Совета, - набычился Василий. - Лечить ваших людей я не отказываюсь, но буду это делать согласно показателям здоровья пациента, всё.
- Ошибаешься, ты сделаешь, как прикажет мы, - "ласково" предупредил Либерман. - Иначе просто заставим.
- Тогда у вас будет на одного "видящего" меньше.
- Я не понимаю, - подал голос глава рода Майстренко, - чего ты психуешь, Вася? Ты ведь обязан нам подчиниться.
Василий вздохнул, оглянулся по залу, а затем, прошагав к стене, у которой выстроился ряд стульев, притащил пару для себя и Филиппа, спокойно уселся напротив Совета и заговорил.
- Вот и я не понимаю. Что вы тут выставили нас с Тищенко, как партизан на допросе, словно мы в чём-то виноваты? Вместе того, чтоб сказать - мужики, вы молодцы, делаете такое важное дело - начали давить, требовать и кричать про очередь, словно бабы на базаре. Я же объяснил, что специально не начинал лечение с ваших людей, чтоб не нарываться на обвинения в некомпетентности, я ведь только учусь применять свой дар. И что? Всё равно оказался виноват, потому что не доложился и не оббегал всех, виляя хвостиком. Ведь в тот же миг каждый из вас захотел бы подгрести под себя мой Центр. Скажете нет?
- Не хами! - окоротил его глава. - Нарвёшься!
- Уже нарываюсь, - подтвердил Василий. - Я знал, что так и будет, вы захотите меня контролировать...
- Но пока мы пытаемся договориться, - заметил Тищенко. - Дайте нам спокойно работать в том же ритме, что существует на сегодняшний день. Это ведь принесёт благо всем "чёрным". Клянусь, "Домино" создано лишь для лечения, ни я, ни Вася не собираемся использовать Центр для других целей.
- А вы - будете, - встрял товарищ. - Именно поэтому я готов скорее отказаться от своего дара, чем работать по указке Совета. Просьбы и пожелания я готов обсуждать и всегда пойду навстречу, но приказы и диктат не приму. Слишком многое мне пришлось пережить за последние пару лет, когда я медленно умирал. Именно поэтому я понимаю больных и хочу им помогать.
- Мы живём по законам "чёрных" и признаём главенство Совета, - добавил Филипп. - Мы честно вносим в общий фонд свою пайку, не плетём интриг и не конфликтуем, так что дайте нам работать самостоятельно. От этого все только выиграют.
В зале воцарилась тишина. "Чёрные" за столом сидели хмурые и недовольные, а затем заскрипел голос Либермана.
- Нет! Вы подчинитесь... Думаете, я не знаю? В вашем Центре работают "белые"!
- И что? - воскликнул Василий.
- Это невозможно! - загудел Совет. - Мы не ладим с "белыми" испокон веков... Они шарахаются от нас, как от прокажённых... Что вообще происходит в этом вашем "Домино"?
- Филипп, объясни, - пожал плечом Василий.
- У нас легальный бизнес. А это значит - администрация района, налоговая, городские службы и медицинское начальство в придачу. Мы ведь не могли создать массажный центр, чтобы лечить в нём только "чёрных". Нас слишком мало. Да и это бы вызвало массу вопросов от окружающих, почему принимают не всех, а лишь избранных по каким-то непонятным критериям.
